Челобитная Путину – в обзоре краевых СМИ

Открытое письмо президенту России

Уважаемый Владимир Владимирович! Вот и пришёл тот день, когда Народная газета «Вечорка» решила обратиться к Вам напрямую. Поверьте, повод для письма самый серьёзный, по пустякам мы бы к Вам не обращались.

К написанию этого письма нас подтолкнула ситуация, которая складывается сегодня в сельском хозяйстве региона. Не за горами начало посевной кампании, а забайкальские сельхозпроизводители вместо того, чтобы вести к ней активную подготовку, решают вопрос — а стоит ли вообще сеять? Стоит ли вообще заниматься сельским хозяйством в регионе, где вдобавок ко всем климатическим бедам, крестьянин брошен один на один со своими проблемами?

Дело в том, что последние несколько лет в Забайкальском крае выдались на редкость засушливыми. Но, как показали события минувшего особенно засушливого лета, главными бедами для забайкальских крестьян и фермеров стали не природные катаклизмы, а федеральное законодательство.

Чтобы не быть голословными, приведём строки из письма, которое Вам отправили руководители хозяйств Приаргунского и Краснокаменского районов Забайкальского края, понёсших наиболее ощутимые потери в результате прошлогодней засухи.

«В ваш адрес, Владимир Владимирович, а также в адрес Правительства РФ, аппарата Государственной Думы РФ, Совета Федерации РФ, Правительства Забайкальского края в декабре 2016 года были направлены коллективные письма от сельхозтоваропроизводителей Забайкальского края, пострадавших от ЧС 2016 г., с просьбой внести поправку в подпункт 12 ч. 1 ст. 21 Федерального закона «О Федеральном бюджете на 2017 год и плановый период на 2018 и 2019 годы», исключающую требования об обязательном обеспечении в установленном порядке страхования рисков, связанных с производством сельскохозяйственной продукции, так как у сельскохозяйственных производителей отдельных регионов отсутствует возможность заключения договоров страхования ввиду отказа страховых компаний в его заключении, и применить данную поправку к правоотношениям, сложившимся в 2016 году».

Забайкальские товаропроизводители понесли в 2016 г. колоссальные потери. Гибель сельхозкультур была зафиксирована на площади 69,4 тыс. га, что составляет 41% общей посевной площади яровых культур. Ущерб от недобора урожая оценивался в 1,1 млрд. руб. После проведения экспертной оценки сумма прямых понесённых затрат до наступления стихийного бедствия составила 350,8 млн. руб., но этой выплаты аграрии не получили до сих пор, так как посевы не были застрахованы, а это обязательное условие для получения компенсации. Невыплата этих средств приведёт к катастрофическим последствиям, произойдёт сокращение площади посевов и скота в регионе на 40% и 30% соответственно.

До настоящего времени возмещение ущерба, причиненного засухой, пострадавшим сельхозтоваропроизводителям Забайкальского края так и не произведено. Как результат, сегодня у забайкальских крестьян нет средств на проведение посевных работ. Остро необходимы выплаты из федерального бюджета по возмещению подтверждённой суммы прямых понесённых затрат. Другого реального источника финансирования нет. Банки отказывают забайкальским сельхозтоваропроизводителям в получении кредитов в связи с отрицательным балансом денежных средств, который сложился в результате прошлогодней засухи. Кроме этого, банки на протяжении трех лет не принимают в залог у сельхозпроизводителей производимую продукцию растениеводства и животноводства и не берут в залог сельхозтехнику старше 10 лет, которая составляет основную долю используемой в крае техники, поскольку приобрести новую фермеры не могут как из-за высоких цен, так и из-за отсутствия кредитования.

По причине погибшего урожая у пострадавших хозяйств и фермеров нарастает вал неплатежей в бюджеты всех уровней, люди не получают зарплату и фактически остаются без средств к существованию. Как следствие, забайкальское село умирает, люди теряют интерес к земле и к крестьянскому труду, спиваются или уезжают в более благополучные регионы.

Из тех ответов, что получили на свои многочисленные запросы забайкальские сельхозпроизводители, явствует, что Вами еще в декабре прошлого года дано поручение правительству Российской Федерации пересмотреть нормы Федерального закона «О федеральном бюджете на 2016 год», связанные с обеспечением страховой защиты имущественных интересов, но результатов пока нет.

На прошлой неделе стало известно, что страховые организации в 2017 году согласились работать в индивидуальном порядке с аграриями Забайкальского края, которые не смогли в прошлом году застраховаться из-за отказа страховщиков работать в регионе с повышенными рисками. При всех положительных сторонах этого решения, данный шаг — полумера. Вопросы страхования по-прежнему отданы на откуп страховщикам — одного они застрахуют, второго — нет, с третьим вообще разговаривать не будут.

Сегодня необходимы общие, понятные всем правила игры. Только в этом случае сельскохозяйственная отрасль Забайкальского края из убыточной превратится во флагмана всей экономики региона.

Политика импортозамещения, о которой так много говорили в последнее время и которая во многом забуксовала в Забайкалье по причине хронического недофинансирования и не самого правильного отношения к сельскохозяйственной отрасли, имеет в Забайкалье прекрасные перспективы.

Край в силах не только покрывать потребности региона в мясе, молоке, шерсти, зерне, но и снабжать своей продукцией другие регионы, а также работать на экспорт. Китай, ощущающий сегодня острый дефицит экологически чистой продукции, готов активно сотрудничать с сельскохозяйственными товаропроизводителями Забайкальского края.

Но все благие намерения упираются в несовершенство нашего законодательства. По этим же причинам очень проблематично будет и исполнение планов краевого правительства по введению каждый год в сельскохозяйственный оборот 30 тысяч гектаров земель и увеличению поголовья овец в регионе до одного миллиона голов. Все эти планы не выглядят прожектами и вполне выполнимы, но для их исполнения необходима в том числе и Ваша поддержка, Владимир Владимирович!

В 2008 году Вы заявили, что «Забайкальский край — это опорный регион России». Мы, забайкальцы, проживающие здесь, хотим, чтобы эти слова в полной мере соответствовали действительности. Чтобы мы чувствовали поддержку федерального центра. Чтобы мы ощущали гордость за свою малую Родину.

От лица редакции и всех жителей Забайкальского края Олег Тополев. «Вечорка» №13 от 29 марта

Злокачественная остановка

Довезёт ли маршрутка до онкодиспансера?

Неважна, в какой ипостаси они пришли в этот мир. Они чьи-то дети, чьи-то родители, бабушки-дедушки, чьи-то друзья или просто знакомые. На сегодняшний день их объединяет одно - все они пациенты Забайкальского краевого онкологического диспансера.

И все они, несмотря на боль физическую и душевную, идут по одному пути...

Карабкаясь в гору

Этот путь, который любому здоровому человеку преодолеть не составит особого труда, для них становится непосильным. Дорога в гору по улице Ленинградской от остановки «Краевая детская больница» на улице Новобульварной к онкологическому диспансеру для больных людей словно путь на Голгофу - тяжёлый и мучительный. Пациенты, большинство из которых имеют ту или иную степень инвалидности, терпеливо бредут вверх по улице полкилометра: весной - ёжась от сбивающего с ног ветра, летом - изнемогая от жары, зимой - скользя по обледеневшим тротуарам.

Эта проблема подчас незаметна молодым и здоровым. Кто-то скажет: у самих полно бед. Разбили машину, залил сосед, проблемы с учёбой, с работой, расставание с любимым... Хочется обратиться к таким людям: зайдите в онкодиспансер, в детское или любое другое отделение, посмотрите в глаза пациентов, их близких. У вас всё ещё проблемы? Или только на секунду представьте, что такая болезнь, такая гадость, у нас. Страх животный, йот холодный... И люди пытаются с этим жить. Жить по возможности достойно, ещё и нас, «нормальных», порой успокаивая. Даже сложно представить, как им на самом деле бесконечно страшно и невыносимо, а когда ещё и такие проблемы добавляются...

Автобус дальше не идёт

В очередной раз помогая немощной 75-летней бабульке преодолеть с тяжёлой сумкой эту дистанцию, с болью выслушиваю её монолог:

- Дочка, я ведь из Приаргунска приехала, не знаю, как до диспансера добраться. Автобус-то сюда никакой не ходит, а таксисты на вокзале 500 рублей запросили. А где их взять-то, - тяжело вздыхает, просит передохнуть и продолжает. - И так на душе тревожно, что сейчас врачи скажут, а ещё дорога эта... Что же остановку-то поближе не сделали?!

А в ответ и сказать нечего. Пас догоняет и останавливается, чтобы переложить с одного плеча на другое рюкзак, молодая мама, пытаясь, при этом удержать маленького человечка, который тут же стремится улизнуть по своим карапузовым делам. Услышав наш разговор, горестно восклицает:

- Наши проблемы никого из власть имущих не волнуют! Они пешком не ходят. Второй год мучаюсь. Ведь реально 42 маршрут по Ленинградской ещё на два квартала продлить, свернуть на Матвеева, затем на Бутина и дальше по своему маршруту. Всем бы лучше было: и нам, и маршрутчикам. Почему никто этого не хочет делать?

Так с разговорами потихоньку добираемся до диспансера.

«Власти нас не слышат»

Руководство краевого онкологического диспансера заверило, что в городской администрации об этой проблеме знают.

- На лечение в наш диспансер приезжают в год более 13 тысяч человек, 3,5 тысячи из которых с впервые установленным диагнозом злокачественных новообразований. Это пациенты не только со всего Забайкальского края, но и из Бурятии, Иркутской области, поэтому проблема добраться до нашего учреждения актуальна, - говорит заведующая поликлиническим подразделением онкодиспансера, кандидат медицинских наук Наталья Захарова. - Мы неоднократно по просьбам наших пациентов поднимали вопрос об остановке общественного транспорта возле диспансера, но воз, как говорится, и ныне там. Такое ощущение, что люди, от которых зависит принятие такого решения, нас совсем не слышат. Для наших больных и вовсе можно было предложить маршрут, проходящий от диспансера до диагностического центра и «Академии здоровья», так как многим из них необходимы дополнительные обследования.

Вот один из ответов на прошлые обращения (2012 год) начальника отдела транспорта и связи городской администрации Александра Ярового: «По всем ГОСТам градостроительства застройки городов и селений, расстояние между остановками должно быть от 400 до 600 метров, а подход к остановке должен составлять не более 500 метров. Там он составляет 370 метров, причём проходит один троллейбусный маршрут и четыре автобусных. В данной ситуации идёт полное соответствие».

Проверим сказанное

Что ж, попробуем померить это расстояние сами, тем более с современными электронными устройствами и гаджетами измерить путь от ближайшей остановки на улице Новобульварной до онкодиспансера не составляет особого труда. Если ввести начальную и конечную точки данного пути в любой поисковой системе (2gis, GoogleMaps), мы увидим: этот путь составляет 500-510 метров! Чем, как и в чью пользу измеряли это расстояние те, кто настаивает на цифре «370»? Да и вообще, могут ли 50 или даже 100 метров в данном случае быть камнем преткновения в решении вопроса?

Как известно, к маю в городе должна появиться новая схема движения пассажирского транспорта. И врачи, и пациенты онкодиспансера очень надеются, что их мольбы будут услышаны. Самое простое в этой ситуации, по их мнению, - продлить маршрут №42 от вокзала до онкодиспансера. Возможны и другие решения. Главное - сделать хоть что-нибудь, чтобы облегчить страдания людей.

Встретимся на остановке

Основная часть населения Читы, не имеющая личных автомобилей, на остановках общественного транспорта и пешеходных зонах проводит значительное количество времени, и остановки из мест скопления пассажиров превращаются в элемент социальной инфраструктуры города.

Надо признать: Чита в обустройстве города и создании комфортной городской среды, неотъемлемой частью которой являются остановки общественного транспорта, находится пока в начальной стадии развития. В этих условиях крайне необходима грамотная политика по организации движения не только транспорта, но и пассажиров по пешеходным зонам, связывающим эти остановки. ' Сейчас мы можем только мечтать об обустройстве единой информационной системы пассажиров с электронными табло, отражающими номера маршрутов, их географию и время следования, как это уже действует во многих городах. Хотя нашли же наши власти деньги для установки почти сотен камер на улицах города, собирающих штрафы с автовладельцев? Вопрос только в том, кому это выгодно. Читинка Виктория Иванова, ожидая маршрутку, делится:

- Кто и когда отрегулирует режим работы общественного транспорта в Чите? Я слышала, что сейчас город разрабатывает новую схему маршрутов. Очень надеюсь, это что-то изменит, хотя боюсь, что исчезнут маршрутки, идущие по ходу движения троллейбусов.

Нелли Павловна Попова подхватывает:

- Я согласна с тем, что уберут часть маршруток, которые дублируют движение троллейбусов. Пусть уберут. Но надо хорошо в первую очередь о людях подумать. Чтобы нам, старикам, удобно было добираться до больниц, банков, расчётного центра. Пусть эти маршруты передвинут на другие улицы. Нам очень нужен маршрут до онкодиспансера!

Вводя изменения, в администрации города обещают ориентироваться в первую очередь на интересы пассажиров. Изменений надо ждать не раньше конца весны. А пока призывают со всеми жалобами и предложениями обращаться в комитет городского хозяйства (отдел пассажирских перевозок) на ул. Курнатовского, 46 или по тел.: 26-86-05.

Народ голосует «За!»

Бойцы волонтёрско-педагогического отряда «Щербет» за два часа собрали более 300 подписей пациентов краевого онкодиспансера под обращением к администрации города за включение в новую схему движения общественного транспорта остановки «Краевой онкологический диспансер».

- Сколько обиды, претензий к нашим городским властям, игнорирующим проблемы больных людей, инвалидов, мы выслушали! - говорит командир отряда «Щербет» Наталья Вовк. - Больные люди даже готовы выйти на митинг и перекрыть улицу, если эту проблему и дальше не решат. Подумать только, какие-то 500 метров, а сколько горечи и боли... Хочется верить, что наша работа по сбору подписей даст результат и чиновники откликнуться на просьбу больных людей.

Что скажут перевозчики

Пока люди просят продлить маршрут и создать остановку, водители маршрута №42 к единому мнению прийти не могут.

- Да, к нам постоянно обращаются пассажиры. Думаю, что продлить маршрут на два квартала по улице Ленинградской до онкодиспансера с нашей стороны можно без проблем, рядом с ним есть и карман для остановки. В обратную сторону тоже можно найти место для неё. Это бы значительно увеличило пассажиропоток на маршруте. Главное - со стороны администрации решить вопрос с документами на маршрут, а это у нас быстро не делается, - про комментировал водитель, представившейся Алексеем.

- Здесь в первую очередь нужно как-то решать проблему с транспортом, оставленным на проезжей части по ул. Ленинградской у районной больницы и у школы №21, да ещё грамотно разгружать перекрёстки Новобульварная - Ленинградская и Новобульварная - Бутина. Без этого трудно будет, движение там очень сложное, - возразил другой водитель маршрута, не назвавший своего имени.

При этом оба согласились, что остановка на самом верху Ленинградской людям нужна.

Жить!

Выходя из диспансера, вновь подхватываю по пути старушку.

- Полуэктова Зоя Владимировна, - представляется она. - Пятый год сюда хожу, уже рак IV стадии поставили. Скоро, наверное, ползать на коленках сюда буду, пока жива.

На мою просьбу идти осторожнее и смотреть под ноги, отвечает с улыбкой:

- Нет, надо жить! Что ж постоянно глядеть под ноги? Над головой ведь небо есть, солнце, и они не всегда скрыты за тучами... Зацикливаться на проблемах нельзя, жизнь прекрасна, хоть и коротка!

Можно по-хорошему позавидовать такому жизненному оптимизму и силе духа смертельно больного человека, но, быть может, в наших силах сделать хоть что-то для этих людей, чтобы их тяжёлую борьбу со злокачественными опухолями не омрачала злокачественная остановка?

Анастасия Алфёрова, студентка отделения журналистики и связей с общественностью. «Читинское обозрение» №13 от 29 марта

Маршрутки по закону

Интервью с перевозчиком Артёмом Меняйло

Мы получили десятки писем и сообщений с момента старта акции «Опасный маршрут», в рамках которой жители Читы и Забайкалья могут пожаловаться на работу общественного транспорта. И зачастую проблемные вопросы наших читателей, поступившие в адрес редакции, оставались без ответов. Поэтому мы решили беседовать с теми, кто непосредственно работает в сфере пассажирских перевозок. Первым обсудить актуальные темы согласился один из крупнейших перевозчиков краевого центра, индивидуальный предприниматель и депутат гордумы Читы Артём Меняйло.

Призрак маршрута №31

—Артём Евгеньевич, видели ли вы анализ пассажиропотока Читы, о котором так много говорит администрация города и на основе которого будет разработана новая схема движения общественного транспорта?

— Всё на уровне слухов. Никакой официальной информации нет. Депутатский корпус сделал запрос исполнителю работ, ответа так и не получили. Но, насколько мне известно, анализ выполнен, проводится экспертиза. Однако, это не все изменения, ожидающие перевозчиков и пассажиров. Летом 2016 года в силу вступил федеральный закон (ФЗ) №220, который регулирует отношения по организации регулярных перевозок пассажиров, а также организацию контроля. Тем не менее, закон показал ряд недоработок, и ожидается, что в ближайшее время в него будут внесены принципиальные поправки. Поэтому ждём, пока закон будет отточен, и после этого на местном уровне будет принято Положение о проведении открытого конкурса на право осуществления перевозок, которое должно обеспечить пассажирам безопасность, стабильность и комфорт.

— Не так давно вы заявляли, что нужно с осторожностью убирать маршрутные такси, дублирующие движение троллейбусов в Чите. Почему?

— Считаю, что всегда должна быть альтернатива. Я за то, чтобы хотя бы один маршрут оставить на каждой троллейбусной линии. По этому поводу ко мне уже обращались избиратели с улицы Новобульварная, выражая недовольство предполагаемым отсутствием маршруток, например, на участке от КДЦ «Родина» до ж/д вокзала. В этом случае, скажем, до налоговой придётся идти пешком. И таких участков немало.

— В сообщениях наши читатели жалуются на некоторые маршруты, которые как бы есть, но машин на них практически не встретишь. Например, маршрут №31. Как вы думаете, почему так получается?

— Действительно, по показаниям нашего собственного мониторинга движения, который мы проводим регулярно, на маршрутах №№ 31, 37 самое минимальное количество автобусов на линии. Так, по наблюдениям от 8 декабря за три часа там прошло всего по пять машин. К примеру, если возьмем маршрут №2 - там в одну сторону проходит порядка 19-21 машины в час, №3 - около 21-23 машины в час, №28 - 15-18 машин в час. Я хорошо знаю перевозчика, работающего на маршрутах №30 и №31. Ещё 4 года назад они трудились очень стабильно, но в последнее время из-за высокой конкуренции и изменения ряда схем дублирующих маршрутов у перевозчика появились проблемы, из-за чего, в том числе, теперь страдает и Малая, и Московский тракт. За три года он потерял 2/3 автопарка. Насколько мне известно, в ближайшее время несколько изменённых схем вернутся в первоначальное состояние.

Перегруз во благо?

— Часто приходится слышать о случаях откровенного хамства со стороны водителей маршруток. Как вы следите за этим вопросом?

— Любую ситуацию, происходящую на линии, можно трактовать по-разному. Я сам шесть лет отработал за рулём, поэтому знаю все проблемы и из-за руля, и из кресла руководителя. Но я всячески поддерживаю наших пассажиров. Да, хамство есть, есть и на наших маршрутах, но мы с этим жёстко боремся. В каждом транспортном средстве в салоне размещены номера наших телефонов. Люди звонят как диспетчерам, так и лично мне. По сути, мы с пассажирами всегда на связи. Особенно хочу отметить школу №17 и Черновские, где у нас сформировано несколько инициативных групп, с которыми мы плотно работаем. Кроме того, за последние два года мы выстроили систему многоступенчатого контроля водителей и технического состояния автобусов перед выходом и во время работы на линии. При выезде из гаража - это медицинское освидетельствование водителей, технический осмотр транспортного средства, инструктаж при изменении климатических условий, дорожной обстановки и т.д. Также на каждом маршруте у нас работают линейные механики-диспетчеры, которые каждый рейс контролируют состояние водителя, транспортного средства и соблюдение расписаний движения. К слову, после введения постоянного линейного контроля у нас был выявлен только один случай нетрезвого вождения.

— Ещё одна проблема в Чите - перегруженные маршрутки…

— Законом запрещено нахождение в салоне автобуса лишних пассажиров. Мы с этим боремся. Но водители делают это порой не только для того, чтобы больше заработать, хотя это основная причина, но и чтобы помочь пассажирам вовремя добраться до места. Приведу пример. В период одного из рейдов ГИБДД в течение дня несколько десятков наших водителей были оштрафованы за лишних пассажиров в салоне, поэтому мы заново проинструктировали весь водительский состав и стали контролировать исполнение правил перевозки ежедневно, особенно в часы пик. Но на самом деле это вылилось в огромное недовольство со стороны горожан, которые стоя в мороз на остановках, смотрели на проезжающие автобусы Форд, Фиат, где пассажиры располагались только по посадочным местам.

Но закон есть закон, и мы обязаны его соблюдать. В том числе и по причине «перегруза» сегодня на предприятии идёт замена парка автобусов на более вместительные и комфортные.

— Каким вы видите развитие вашего бизнеса в Чите?

— Первоочередное, что очень важно для каждого перевозчика, это добиться снижения аварийности и нарушений ПДД. У нас есть ошибки в работе, я этого не скрываю. В 2016 году произошло несколько ДТП по вине водителей предприятия. А водитель автобуса никогда не должен попадать в аварию - ни по своей вине, ни по вине иных участников движения. В связи с этим мы ведём жёсткий контроль водительского состава и транспортных средств в тесном взаимодействии с ГИБДД и УГАДН по Забайкальскому краю. А через сайт Госуслуг сегодня мы можем при приёме на работу и при движении по линии получать информацию о всех нарушениях ПДД водителями организации. Безопасность участников движения - это наш приоритет.

Во-вторых, что касается перспектив, то они, безусловно, связаны с обновлением автопарка и улучшением качества обслуживания пассажиров.

За последний год мы приобрели порядка 55 машин типа Газель Next, Fiat.

Основная масса пошла на маршруты №3, №6, №28, №51 и №35. Скоро придёт ещё несколько машин - отправим их на Черновские. Также для жителей района школы №17 предполагается приобретение нескольких автобусов большого класса для снижения нагрузки в часы пик. В настоящее время идёт выбор моделей и характеристик транспортных средств. Я уверен, что классические Газели постепенно исчезнут. Интересно и то, что разница в стоимости машин не велика, но Газель Next везёт на 50% больше пассажиров. По моему мнению, если сегодня заменить все старые Газели, которые находятся на КС К, а они там составляют большую часть автопарка, то проблем в час пик в этом районе больше не будет.

Все проблемы, о которых вы говорите, и перевозчикам, и властям на разных уровнях известны. На самом деле работа ведётся большая, по крайней мере, я точно могу говорить об этом за себя. Не спят и законодатели, будем надеяться, что поправки в 220-й ФЗ действительно будут только помогать, а не мешать и предпринимателям, и пассажирам.

Артём Стромилов. «Экстра» №13 от 29 марта

Чехарда собачья

Как работает закон о безнадзорных животных

В прошлом году в 11 муниципалитетах края должны были появиться приюты для животных. С задачей справились только шесть районов, затратив около 3,5 млн рублей, остальные – деньги вернули в казну. О том, почему закон исполняется со скрипом, говорили 23 марта на заседании комитета по аграрной политике краевого парламента.

Полномочия по отлову и содержанию животных в 2015 году край перебросил на муниципалитеты, но ситуация лучше не стала. Как сообщила на заседании заместитель министра сельского хозяйства края Альбина Баранова, на 1 января в крае числилась 131 тысяча бродяжек (а сколько ещё не попали на глаза учётчиков).

– Количество отловленных за 2016 год составило 5 тысяч 600. На 1672 головы больше, чем в 2015-м. Но улучшения мы не увидели, – сказала Альбина Алексеевна.

Случаев нападений бродячих псов в районах края стало больше, а в Чите, наоборот, меньше. В нашем городе администрация ещё в прошлом году заключила контракт на содержание бродячих псов с ИК-3. В этом году работы оценены более чем в 2 миллиона рублей. По словам заместителя председателя комитета городского хозяйства Сергея Скурыдина, в ИК-З нашли приют 160 псов (только 16 из них обрели хозяев). А вот в шести приютах в районах края на начало года содержалось около 400 собак.

Самая, пожалуй, главная проблема, с которой столкнулись муниципалитеты при реализации закона, – отсутствие желающих выиграть тендер.

– Цена на содержание одного животного в день – 50 рублей. Малый и средний бизнес не желает выходить на такие маленькие суммы. Это приводит к тому, что нам приходится по нескольку раз объявлять проведение аукциона, не можем выбрать подрядчиков, – пояснил Скурыдин.

После его слов попытка председателя парламентского комитета по аграрной политике Элины Акуловой понять, откуда взялась сумма в полсотни рублей, не увенчалась успехом – никто не знал, из чего сложились такие суточные для псов.

Именно по той простой причине, что подрядчиков не нашлось, деньги «завернули» пять районов: Красночикойский, Петровск-Забайкальский, Шилкинский, Борзинский и Нерчинский. Заместитель министра финансов Забайкальского края Дмитрий Семёнов отчитался, что на организацию мероприятий по содержанию безнадзорных животных всего было запланировано 13 миллионов рублей, но «в связи с низкими темпами расходования средств сумму уменьшили».

А вот для сотрудников ветеринарных станций головной болью стал отлов безнадзорных животных. Теперь те, кто призван лечить псов, вынуждены заниматься их отловом.

– Иногда ищешь своих специалистов, а они вместо исполнения прямых обязанностей заняты отловом собак, – посетовала замминистра сельского хозяйства Альбина Баранова.

Отсутствие приютов, контрактов, недостаток финансирования – ряд весомых причин неисполнения закона. Альбина Баранова также предложила производить финансирование полномочий по отлову и содержанию животных напрямую муниципалитетам и наделить функциями по отлову животных органы местного самоуправления или спецорганизации. Создание последних хоть не разом, но ситуацию с бродягами поправило бы.

О необходимости таких спецорганизаций говорил и глава Агинского района Жаргал Жапов:

– На отлов ветстанциям района была выделена 81 тысяча 600 рублей. И 12 тысяч 300 рублей на ГСМ. 290-310 литров бензина – это ни о чём. Если даже человек без ветеринарного образования выигрывает тендер, по закону ему приходится всё равно ориентироваться на ветслужбу. Всё возвращается к тем же ветеринарам. Прозвучала мысль передать все функции и полномочия по отлову и содержанию животных муниципалитетам. Мы в районах находимся под большим прессингом по оптимизации структур. Как при недостаточном финансировании начинать образование нового юридического лица? Опять это штатное расписание. Кто это будет содержать? Моё предложение: всё-таки рассмотреть вопрос о создании специализированных организаций по отлову на краевом уровне, – рассудил Жапов.

Такие учреждения, по его словам, могут исключить все цепочки, которые переплетаются и спутываются сегодня среди разных структур.

– Если какая-то цепочка даёт сбой, то спрашивают с района. Создание спецучреждений позволит сэкономить бюджетные средства. Защитники животных тоже могут подключиться, – подытожил Жаргал Владимирович.

К облегчению многих присутствующих, Элина Акулова на заседании всё-таки сказала, что нужно снимать нагрузку с ветеринарных станций и что закон предусматривает создание специализированных структур.

Без зоозащитников обсуждение не обошлось. Одна из них, Ольга Алымова, рассказала о том, как активисты взаимодействуют с приютом, расположенным на территории ИК-З:

– Нами был согласован договор по передаче собак, который заключают люди с указанием паспортных данных, желающие взять животное. Просто так собаки на улице не оказываются. В договоре указано, что если собака убежала от нового хозяина, он должен обязательно сообщить об этом в течение 24 часов. Пока таких сообщений не было.

Зоозащитница призналась, что отношения с ИК-3 наладить удалось не сразу. Элина Акулова поспешила оправдать это тем, что были случаи, когда зоозащитники забирали собак из приютов, а потом их выпускали. Слава богу, общий язык всё же найти удалось.

При этом Акулова заметила, что неплохо было бы животных, которых забирают из приютов, чипировать:

– Закон предполагает чипирование всех отловленных животных, но на первом этапе можно чипировать только тех, которых передают владельцам. Это повышает их ответственность.

Всего одно заседание, посвящённое закону о безнадзорных животных, показало, что ситуация за два года особо не сдвинулась с места. И прислушаться бы властям к тем, кто непосредственно работает с бродягами, кто ловит их, содержит, отчитывается. Кстати, один из глав районов почти взмолился от имени таких же, как он, прося советоваться с ними и держать в курсе, ведь «прилетает» в конечном счёте всё равно муниципалитетам.

А всем нам остаётся ответственнее относиться к животным, бездомная армия которых с улиц не исчезает.

Ольга Чеузова. «Читинское обозрение» №13 от 29 марта

Кому в Забайкалье выгодно мраморное мясо?

К вопросу о мясном скотоводстве

Продолжение. Начало в №12.

Возможно, наши читатели наслышаны о мраморном мясе, в том числе и о забайкальском, которое, вроде, у нас есть и в то же время его как будто и нет. И вся Россия в этом вопросе - не исключение, везде говорят про эту особенную продукцию животноводства. Но в центральных российских регионах, вырастив своё мраморное поголовье, уже получают от него хорошую прибыль, выгодно реализуя такое мясо. К примеру, рестораторы готовят стейки из своего местного продукта, не стараясь заполучить через третьи руки заокеанское сырьё.

Вот и выходит, что забайкальцы, частенько вкушая мраморное мясо, даже об этом и не подозревают. Это потому, что такого мясного скота в крае относительно много - 12% чистопородного скота от общего поголовья КРС, плюс не меньше полукровок. Это уже четверть всего поголовья. Не то что в Бурятии, которая только с 2016 года начала заниматься исключительно мраморным поголовьем, закупив у одного из наших фермеров более 100 голов казахского скота и сразу выступившая в СМИ, что скоро мраморное мясо появится у них на прилавках. А у нас-то давно уже развели калмыцкий и казахский мясной скот.

Недаром Мунко Митупов из Минсельхоза края лет 7 назад заявлял в СМИ, что «в 2009 году прирост мраморного мяса планировался в объёме 955 тонн и составил 1,6 тыс. тонн, в 2010 году планируется произвести 2,6 тыс. тонн мраморного мяса. Мраморное мясо, пояснял чиновник, получают исключительно из мясных пород скота: это мясо высокого качества». С завозом же из Канады новых пород в 2011 году в крае производство такого мяса должно подняться на новую ступень. В общем, взращенный трудами наших учёных и животноводов мясной скот в Забайкалье сейчас может свободно давать энное количество мраморного мяса.

Есть-то оно есть, но надо бы, в конце концов, поставить маленький аккорд в этой большой работе по развитию забайкальского мясного скотоводства, начав готовить стейки из забайкальского мраморного мяса во всех, а не в 1 -2, читинских ресторанах для гостей и для всех желающих в крае, поддержав марку: «Сделано в Забайкалье». Для этого к сегодняшнему дню в Чите сложились условия - уже 2 хозяйства начали реализацию мяса от своего мраморного скота в торговле. Конечно, забайкальское мраморное мясо будет отличаться, повторюсь, от заокеанского и по стандарту, и по жирности из-за откорма. Но это дело второе, поскольку ознакомиться с технологией и внедрить её не составит большого труда, было бы желание. У меня есть полная уверенность, что наше мясо будет по вкусу не хуже, а может, даже лучше заграничного. Подтверждает это и такое же мнение одного администратора большого читинского ресторана, знающего толк в деле и имевшего практику работы не где-нибудь, а в самом Израиле. В общем, не всё плохо у нас в отношении мраморною мяса.

Открою небольшой секрет: у меня есть предварительная договорённость с одним из ресторанов Читы, где ещё остались стейковые медальоны из-за границы, и его повара могут приготовить стейки одновременно с нашим мраморным мясом для сравнения. А как это произойдёт, где и от какого фермера будет поставлено мясо, постараемся рассказать в одном из следующих номеров газеты «Эффект». После этого, возможно, появится реальный повод известить весь мир, что и у нас пошло в дело мраморное мясо, отличное качество которого исходит от местных пород и плодородных пастбищ. Почему бы нашу говядину не отправлять, скажем, в Иркутск или Якутию? Или даже в Китай, где стали отдавать предпочтение натуральным продуктам, а потому забайкальское мясо будет вне конкуренции.

Кстати сказать, автор побывал недавно в Бурятии. Оказалось, что в самом престижном ресторане Улан-Удэ из-за эмбарго не оказалось стейков из мраморного мяса. А значит, мы можем отправлять наше мясо и соседям.

Что же это такое - мраморное мясо?

Сейчас самое время поговорить о пользе мраморного мяса. Во-первых, как уже было сказано, этот сорт мяса можно получить только от скота мясных пород. Во-вторых, это красное мясо от млекопитающих, содержащее разные количества внутримышечного жира, который и придаёт вид мраморного узора. Мраморное мясо является деликатесом из-за малой доли в общем объёме производимого мяса, в то время как спрос на него увеличивается. Пишут, что современные исследования в области медицины показывают, что мраморное мясо опережает обычную говядину по содержанию азотистых экстрактивных веществ, пантотеновой кислоты, биотина. Такие вещества усиливают секреторную функцию пищеварительного аппарата и способствуют лучшей усвояемости продуктов. Мраморное мясо содержит железо в легкоусвояемой форме. Оно активно способствует выведению веществ, провоцирующих раковые заболевания. Вот бы проверить забайкальское мраморное на такие полезные качества. Но в то же время, говорят, что много жира вредно по холестериновой составляющей.

Если стремиться к мировым стандартам, а это будет американский, то нам надо много кормить наш скот зерном. Но нужно ли это настоящему забайкальцу, который с детства знает вкус настоящей говядины? Если кто-то желает иметь мясо по американским правилам, то пусть и займётся таким делом.

Отмечено, что одни породы более, склонны к накоплению внутримышечного жира, другие -- менее. Пишут, что всем известные ангуссы при специальном откорме дают мясо с высокой мраморизацией. Но тот же самый ангусс даст прекрасный вкус и фантастического качества мясо, если живет в условиях свободного выгула. Вот что такое мясная порода. В такой туше содержится великолепнейший скелетный жир, желтоватый, в отличие от ярко-белого внутримышечного. Этот жир, более тугоплавкий, накапливает каротин из растений. В этом уже есть польза. И у калмыцкого скота жир жёлтый - бета-каротиновый почти что с полугодового возраста. Также желтизна наблюдается у казахского скота, но в меньшей степени. У герефордов и галловеев жир, говорят, белого оттенка. Где ещё есть такой регион с пятью разными породами мраморного скота? Поискать надо.

Но, тем не менее, с нашим мясным скотом надо работать и работать. Для Забайкалья цифра в 25 % мясного скота всё-таки маловата. Нужны дальнейшие опыты и обычная рутинная работа с владельцами скота, чтобы улучшился породный состав стада. Никак нельзя уменьшать ядро породистого поголовья даже в плохие годы. Нужно придерживаться и зоотехнических правил не только в племенных хозяйствах, но и в обычных хозяйствах любого типа. Эти правила известны животноводам, но не всё выходит, как надо и не все стараются придерживаться их. Много, знающие толк в животноводстве, говорят, что за последние годы во многих местах забайкальский скот в значительной степени измельчал. Всё кроется в отношении к делу, как сказал наш министр сельского хозяйства. Возьмём обыкновенного хозяина не племенного гурта или селянина с ЛПХ. Если он старается нормально содержать своё стадо и ему помогает местная власть - значит, он имеет большую прибыль, а кто ленится, тот наносит ущерб не только себе, но и тем, чей скот находится у него на выпасе.

В последнее время селяне говорят, что из-за измельчания скота становится невыгодным разводить крупный рогатый скот. А с разведением КРС связано почти 30% населения края, и производство мяса стало одним из основных в Забайкалье. Работа с мясным скотом и мраморным мясом, получаемым от него с целью повышения товарности и дальнейшего улучшения качества, на мой взгляд, была бы весьма нужным и прибыльным делом для Забайкальского края.

Герман Булатов. «Эффект» №13 от 28 марта