«Культурный слой»: Задняя парта Александра Жеребцова

В эти дни Александр Жеребцов готовится к участию в очередной выставке современного искусства «Мост через реальность». Именно организаторы выставки посоветовали нам обратить внимание на молодого человека, рисующего по большей части не кистями по холсту, а при помощи планшета и компьютера.

— Что для тебя рисование?

— Рисование для меня всегда было выражением эмоций. Какую-то роль в том, что я начал рисовать, сыграли мои родители, тоже творческие люди. Так получилось, что рисование — это то, что я больше всего люблю и умею. И всю школу, по крайней мере старшие классы, я рисовал на задней парте. А потом поступил на художественное. На художественном на меня скорее повлияли не преподаватели, а окружение, общение с другими молодыми художниками, которые вдохновили меня на создание большинства моих работ. Они меня научили большему, чем преподаватели.

— Возвращаясь к рисованию на задних партах, расскажи, что это было?

— Тогда мы с друзьями рисовали разные комиксы с популярными персонажами, вроде «Зловещих мертвецов». До сих пор эти 12 полностью изрисованных тетрадей лежат дома, и я их до сих пор иногда их пересматриваю. Это был очень полезный опыт. На этих комиксах я научился рисовать человека, перспективу. В институте я научился меньшему, чем за два года на задних школьных партах.

— Это было срисовывание?

— Да, я тогда очень любил комиксы из-за того, что в них попадаются очень хорошие картинки. Рисуя свои комиксы, я задавался вопросами, как, например, нарисовать человека в определённом ракурсе? Приходил домой, смотрел на настоящие комиксы и видел, как прорисована напряжённая мышца, какое значение имеет уменьшение одного глаза по отношению к другому и так далее. Так постепенно я и учился.

— Создавая школьные комиксы, ты же должен был не только рисовать, но ещё и придумывать сюжет?v

— Это была самая интересная часть процесса. Не было готового сюжета, ничего не придумывалось заранее. Это была ролевая игра, в которой роль наших игрушек играли нарисованные персонажи. Грубо говоря, я рисую своего героя, который произносит какую-то реплику. Мой друг на этом же листе рисует своего, и я не знаю, что он мне ответит и как повернётся сюжет. За счёт этого появляется особенный юмор, построенный на том, чтобы нарисовать совершенно неожиданную для соперника вещь.

— Сложно было после этого поступить в педуниверситет на художественное?

— К сожалению, у нас очень низкие требования к студентам. Если человек не знает, куда поступить, то он может поступить на художественный, даже не умея рисовать. Достаточно уметь рисовать вазу. Поступить и учиться очень просто.

— Поступив, ты оказался перед необходимостью рисовать ещё что-то, кроме комиксов?

— Да, это были вазы. Я три года рисовал унылые вазы. Потом, правда, в программе появился человек, я начал рисовать портреты и ещё год рисовал портреты дедушки. На самом деле, интерес к портрету во мне проснулся гораздо раньше, и пока нужно было рисовать вазы, я их быстро зарисовывал и тут же принимался за рисование портретов. Поэтому основное в моих работах - это портреты людей.

— И кто ты теперь? Учитель рисования?

— В моём дипломе написано «художественное образование». Я не педагог и не художник. Конечно, с таким дипломом меня возьмут в школу, но я не педагог. После бакалавриата в университете идёт магистратура, и я в ней даже числюсь, но не хожу на занятия уже два года. Всё-таки рисование на задней парте приносило больше пользы.

— Какой период или направление в живописи тебе наиболее близки?

— Постэкспрессионизм. Художники этого направления творили не по правилам. Они достойны уважения хотя бы потому, что тысячи лет до них все рисовали по одной схеме, а они стали рисовать по-своему, эмоциональнее.

— Какую технику предпочитаешь?

— Рисование маслом. Я изначально рисовал маслом, потом перешёл на компьютерную графику, теперь опять пришёл к маслу. Проблема только в том, что почти все работы маслом у меня не закончены. Но сейчас я готовлюсь к новой выставке «Мост через реальность», чтобы представить багаж работ, которые можно потрогать.

— И насколько отличается в эмоциональном смысле компьютерная графика от живописи маслом?

— Работая маслом, нужно держать всё в руках, в этом больше души. Но в компьютерной графике ярче краски, есть возможность что-то стереть. Масло не сотрёшь, нужно замазывать, ждать, пока высохнет, наносить новый слой. Так что производительность у меня выше в компьютерной графике, я сделал около 500 работ за 2 года. Души больше в материи реальной, а качество выше там, в виртуальном мире.

— Рисуя графику, ты пользуешься готовыми текстурами, изображениями?

— Нет. Когда я учился, я рисовал прямо по готовой фотографии. Это не очень честный для художника метод, но он очень эффективен для обучения. В реальном мире такого не сделать, чтобы можно было обвести что-то, и узнать, что ты делал не так. Но с тех пор, как я научился, я всё делаю с нуля и самостоятельно. Никаких посторонних элементов в моих работах нет.

— К какой тематике ты пришёл в итоге?

— У меня есть какие-то интересы, которые проявляются в рисовании. Это например, двухколёсный транспорт, старые дома из красного кирпича. Их и рисую.

— Кем ты работаешь?

— Почти по специальности. Смешиваю краски для автомобилей.

— А не хотел бы попробовать себя, например, в рисовании компьютерных игр?

— Я думал об этом и даже делал концепт-арт для какой-то игры. Но сейчас я понял, что это работа по воплощению чужих идей. Работа для тех, кто отлично знает технику рисования и может повторить любую схему. А я не знаю никаких схем, я просто рисую, чтобы выражать свои мысли.