«Неприглядный видок» долгокычинского пьянства, нерчинской бани и ключевских улиц в обзоре районных газет

Техника горячего батика

«Альви торопился… Завтра у старшей сестры день рождения – 15 лет, и брат приготовил ей подарок – шарф, расписанный лично им. Краски подбирал в тон сестриного пальто, оттенки фиолетового, с жёлтыми, белыми вкраплениями, по мнению мальчишки, должны, как нельзя кстати, гармонировать с её верхней одеждой», - начинает рассказ журналист «Ленинского пути» Паздникова о художественном отделении Ясногорской школы искусств, в котором освоили технику горячего батика.

«Чтобы каждая работа была качественной и красивой, пришлось пойти на значительные расходы: выписать краски и ткань из Московского центра батика. Другие материалы не удовлетворили своим качеством, - убеждает Паздникова. – Запах парафина – одно из отличий горячего батика, холодный пахнет резервом – едким химикатом, и это единственный минус холодного батика. Отличия в технике незначительные, а окончательные работы замечательны в обоих случаях. В холодном – это картины объёмные, за счёт резерва привлекающие яркостью перламутра, в горячем – платки и шарфы, и возможность не только любоваться, но и с гордостью демонстрировать эксклюзивное изделие, а ещё экспериментировать с красками».

По словам журналиста, от эскиза на бумаге до готового изделия проходит три занятия. Кроме того, в школе учат не только расписывать, но и носить шарфы – «на очередном родительском собрании планируют продемонстрировать взрослым свои изделия и искусство драпировки».

За годы существования, по убеждению автора материала, Ясногорская школа искусств существенно улучшила материальную базу, образовала подготовительный класс. Ученики школы принимают участие в различных конкурсах, выставках: «Например, в прошлом году в Москве, в Донецке. Призёров нет, но за участие школа искусств имеет дипломы, а значит, работы наших учеников внесены в Книгу реестров». В художественном отделении есть также скульптуры, однако, отсутствие печи для обжига не позволяет вывозить хрупкие работы на выставки.

Всё на пропой

Инспектор по пропаганде ГИБДД Дроздюк в газете «Ленинский путь» публикует рассказ о неизвестном «гражданине», который «той летней ночью» по пути домой с улицы Северной в посёлке Ясногорск угнал автомобиль ВАЗ-63: «Подождав некоторое время, подошёл к машине, посветил фонариком, увидел в замке зажигания ключ, посмотрел, что бензина ему хватит, сел за руль, не заводя двигатель, скатился вниз и поехал в деревню Долгокыча к своей знакомой».

«В деревне собралась весёлая компания, - продолжает повествование Дроздюк. – Гуляли и дома, и на речке, сначала весело, потом ругались и дрались между собой. Новоявленные «дружки уехали», а гражданин уснул на свежем воздухе». Наутро оказалось, что аккумулятор был снят собутыльниками. Угонщик поймал попутку, отбуксировал машину в деревню, припарковав её около дома своей знакомой.

«Хотелось опохмелиться, но денег не было, и он стал разбирать машину. Сняв четыре колеса, продал их, а на вырученные деньги набрал спиртное, сок и продолжил пьянство», - неумолимо продолжает автор статьи. Потерпевший утверждает, что из машины также пропали автомагнитола, сабвуфер, пылесос и колонки, «которые также пошли на пропой».

О домах-развалюхах

Корреспондент газеты «Нерчинская звезда» опровергает слухи о том, что общественная баня в Нерчинске будет продана. «Как мы знаем, закрыли её по решению районного суда до 1 марта и лишь по тем основаниям, которые заявила в ходе своей проверки государственный инспектор по труду Забайкальского края. Как выяснилось, баня находится в аварийном состоянии, и даже при колоссальных усилиях властей, её не удалось открыть 1 марта. Отсутствие финансирования – самая главная причина», - пишет безымянный журналист.

За подтверждением своих слов он обращается к мэру города Дмитрию Филинову. По словам главы поселения, в планах у администрации использовать на ремонт бани средства, вырученные от продажи котельной по улиц Сибирской, – «в настоящий момент мэрия пытается оформить документы на котельную и в перспективе выставить её на аукцион».

Пока перед архитектором района стоит задача провести обследование данного объекта и подсчитать сумму, необходимую для ремонта. «Как только будет готово заключение, власти будут решать – осилят ли они ремонт в ту сумму, которую определит архитектор, или придётся строить новую баню», - говорит о перспективах автор статьи.

Неравнодушный к судьбе района Владимир Башмаков из посёлка Ключевский публикует в «Могочинском рабочем» свои впечатления от прогулки по улицам посёлка: «Видок неприглядный. Видимо, руководители – хозяева посёлка – пешком не передвигаются по его улицам. Сколько здесь домов-развалюх, хлама! Сгоревшая 15 лет назад контора Ключевского продснаба, здание начальной школы, брошенные развалившиеся дома – сколько их в Ключевском – никто не знает. Но зато глава посёлка чётко знает, что в федеральном законе нет ничего о сносе развалюх в посёлке Ключевской. По улицам ходить опасно - скользко».

«Основное производство – золотодобыча на руднике Ключи – развалено и растащено, - горько констатирует Башмаков. – Великая Россия нескоро станет Великой при таком отношении властей всех масштабов к людям».

«Надежды на российских и иностранных инвесторов (мы это уже прошли) пока не оправдываются, так как им всем нужны только природные ресурсы и прибыль. Обидно за молодёжь, не имеющую материальной возможности выехать на учёбу за пределы посёлка – работы нет, специальности нет. Отсюда пьянство, «палёная» водка и т.д. В то же время на сезонные работы – ремонт путей, золотодобычу, строительство, лесозаготовки, в торговлю – привлекается иностранная рабочая сила», - пытается разобраться в причинно-следственных связях журналист.

По словам Владимира Башмакова, одним из решений стало бы открытие в Могоче профессионального училища краевого подчинения по подготовке рабочих кадров: «Площадку для проектирования ПТУ в Могоче найти можно. К примеру, база Могочинского участка ЗАО «Труд» и полуразграбленное здание казармы в бывшем военном городке».

Кроме того, журналист уверен, что при рассмотрении социально-экономического развития района, «хорошо бы обнародовать сравнительную таблицу основных показателей района, куда мы шли и куда пришли за периоды: застойный (1981-85 годы) и рыночный (2005-2009 годы)». Показатели он выделяет следующие:

• - железная дорога – грузопассажирские перевозки (без транзитных);

• - лесное хозяйство – лесозаготовка, лесопереработка;

• - цветная металлургия – золотодобыча;

• - строительство – ввод жилья, производств, школ, дошкольных учреждений;

• - здравоохранение и образование – число молодых специалистов, пополнивших районные учреждения;

• - розничная торговля – товарооборот;

• - сельское хозяйство – поголовье, производство молока, мяса.

«Сравнительная таблица не повредит при разработке планов на будущие годы», - уверен автор.

Как церковное песнопение связало

«А в далёкие 50-е пошли молодые парень и девушка в церковь посмотреть, как празднуется Пасха. Она со своими подругами, он с друзьями. Да так получилось, что попали как раз навстречу крестному ходу. Разъединила толпа людская её – с подругами, его – с друзьями. А эти двое оказались рядом, - рассказывает на страницах «Северной правды» историю любви Геннадия и Александры Даниловых журналист Котельникова. – Вот так и стало церковное песнопение «Христос воскресе из мертвых» - мелодией любви».

Во время Великой Отечественной войны Александра Данилова работала на сенокосе, копала картошку, убирала урожай. После указа Президента о приравнивании тыловиков к ветеранам войны Александра написала письмо «к старушкам, с теми, с кем работала, они подтвердили, получила справку». «А вот военную справку не догнал, - сетует Геннадий Павлович, - пошёл узнавать, а мне говорят, что трудовую книжку нужно. А кто ж в колхозах трудовую-то заводил. Её у взрослых не было, а у пацанов тем более. А свидетелей попробуй найди. Пацаны не помнят, а старики давно умерли. Вот так и остался я не тружеником тыла».

«Работал как все, за то, что кормили. Дадут на ферме простокваши, творога, сметаны. Только хлеба не было. Но мать пойдёт, выменяет одежду (манатки как тогда говорили) на овёс. На ручных жерновах перемелют, вот и кисель тебе. Я овсяный кисель до сих пор люблю», - вспоминает герой публикации.

После свадьбы молодожёны приехали в Михайловскую партию в Калганском районе. «Жить пришлось в «двуквартирной» землянке. Коридорчик между двумя половинами, печка-буржуйка. В соседней половинке пятеро – семья главного бухгалтера с тремя детьми. А молодожёнам друзья соорудили топчан из осиновых жердей. (…) А через положенный срок на потолке землянки появился крюк для зыбки с первенцем – дочки Людочки. Вскоре дали квартиру – комнату в девятиквартирном доме. Молодая семья и этому была рада. Хоромы в сравнении с землянкой!», - цитирует воспоминания Даниловых журналист.

После службы в армии Геннадий Данилов взял направление в Нерзаводскую партию в посёлок Берёзовка, из Берёзовки его перевели в Горно-Зерентуйскую экспедицию, а затем в Намингу, в Удоканскую экспедицию. Там, в Наминге, рождается сын Серёжа. На карте путешествий семьи появляется Калакан, а затем на девять лет посёлок Ксеньевка Могочинского района. Спустя некоторое время «стали сватать» Геннадия принять должность председателя поселкового совета». Но Данилов отказался, да и супруга была против «склочной должности».

В это время и пришло приглашение Чару. «Была к тому времени квартира в Чите, заработанная в геологии – ещё с 1968 года. Но так и не пожили в той квартире», - узнаём мы из статьи. Продали и эту квартиру, купили в Новой Чаре, «каждую осень собираются переехать». Но расстаться со своим домом сил нет: «Мы всю жизнь на земле прожили. Что я буду в каменных стенах сделать. В магазин ходить, на цены смотреть?»