Антивербовка — обзор краевых СМИ

Броня для духовной крепости

Как уберечь себя и своих близких от вербовки в ИГИЛ?

В Заксобрании края впервые прошли Рождественские парламентские чтения. На них говорили о духовно-нравственном воспитании молодёжи и способах противодействия экстремизму. Своим видением духовной безопасности поделился известный российский религиовед и профессор Московского государственного лингвистического университета Роман Силантьев. Он поведал о путях попадания россиян в организации, у нас в стране запрещённые, и способах противостояния ваххабитским приманкам.

Роман Анатольевич Силантьев – российский религиовед, социолог и историк религии, исследователь ислама, доктор исторических наук, доцент Московского государственного лингвистического университета. Автор более 100 публикаций и 10 книг по исследованию ислама. Заместитель председателя экспертного совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при министерстве юстиции РФ.

– Живём мы сейчас в трудной ситуации, война может начаться в любой момент. В том числе с применением ядерного оружия, о чём уже говорили первые лица нашего государства, – начал свой часовой монолог Роман Силантьев. И тут же перешёл к главной мировой угрозе – терроризму.

Когда-то самым страшным злом в мире, по его словам, был фашизм. Теперь появились течения опаснее. Причём страшны они не столько используемыми методами, сколько идеями. Если, например, немецкие фашисты опирались на национальную исключительность арийцев, и круг «избранных» ограничивался европейцами и белым населением, то сейчас мы встали перед угрозой религиозного терроризма, который не делит людей по национальностям. Его охват безграничен.

– Долгое время мои коллеги-сектоведы говорили об опасности сект. Часто их не слушали, полагая, что они просто нагнетают обстановку. Ещё двадцать лет назад считалось, что любое религиозное течение ведёт к Богу, даже если в Бога не верит, что, за исключением сатанистов, все религии хорошие. Что от них нет никакого вреда – это мирные люди: кто-то в армии не служит, кто-то кровь не сдаёт, кто-то не голосует. Давайте позволим им жить, как они хотят. Другое дело, что они нам не позволят жить, как мы хотим. Пример исламской цивилизации наглядно показывает, что происходит, если сектам не сопротивляться, – заявляет Роман Силантьев.

Долгое время главной опасностью в мире, по словам религиоведа, были свидетели Иеговы, сайентологи, муниты, мормоны, секта Виссариона и белое братство. И пока в православной церкви миссионерская деятельность была направлена на борьбу с ними, сектанты в исламском мире захватывали целые страны, причём такие, в которых живут десятки миллионов людей, которые обладают основными финансовыми ресурсами мусульманского мира. Уже ни для кого не секрет, что Саудовская Аравия, Катар и Турция поддерживают террористов, а к власти в этих странах пришли сектанты террористического уклона.

Когда-то весь мир был потрясён существованием мужчин-смертников. Спустя время появились женщины-шахидки. А теперь есть и дети-смертники. Террористы не гнушаются использовать химическое оружие, проводить массовые убийства детей, сжигать заживо... По мнению многих аналитиков, мы не на пороге новой мировой войны, а уже в её процессе.

– Даже если сейчас восстановить контроль над теми территориями, которые подвластны ИГИЛ, это не будет победой над ними. Они скажут, что они два года сопротивлялись всему миру, когда соотношение сил было 100 к 1 против них. А когда соотношение стало 200 к 1, когда в войну вступила Россия, а потом Франция, они были вынуждены отступить с боями. Но они ещё вернутся, – рассказал Силантьев.

Кто хочет в ИГИЛ?

По словам Романа Анатольевича, сейчас террористы в мире исчисляются десятками миллионов, а сочувствующие им – сотнями миллионов.

– Пресловутое ИГ имеет поддержку в исламском мире свыше 10%, притом, что мусульман сейчас 1,5 миллиарда. ИГ значительно превосходит население всей нашей страны. Причём в основном это молодёжь, молодёжь активная и небедная.

Помимо этнических мусульман за идеи запрещённой в России группировки ИГИЛ воюет более 3 тысяч граждан России. Ещё примерно около тысячи человек находятся в рядах других террористических организаций.

Всё чаще, по словам Силантьева, в ряды террористов становятся люди с протестными настроениями или придерживающиеся фашистских взглядов.

– Все видели ролик, когда человек по фамилии Землянка режет голову человеку по фамилии Юдин. Оба они члены ИГ. ИГИЛ своих рядовых членов особенно не ценит и может любых русских, которые туда приедут, по настроению объявить шпионами Путина. Поставят в шеренгу, скажут: рассчитайся на первый-второй, каждого второго назовут шпионом Путина и казнят. И вот товарищ Землянка, украинец по национальности, фашист по убеждениям, принял ваххабизм и уехал в Сирию резать головы своим соотечественникам.

Люди с протестными настроениями, по мнению религиоведа, вступают в террористические организации, потому что они игнорируют систему, ненавидят Путина, правоохранителей и хотят максимально им навредить. Однако в России не устраивают массовых казней, не сжигают никого заживо. А вот ИГИЛ такие возможности предоставляет. Да и наш президент на такие «фокусы» реагирует остро, что является дополнительным стимулом вступить в группировку.

– Если человек мечтает резать головы, вы хоть 20 лекций ему прочитайте, его это не остановит, – добавил Роман Силантьев. – Раньше в России самой крупной сектой считались свидетели Иеговы. Их сейчас 165 тысяч человек. Эти 165 тысяч постучались в каждую дверь в нашей стране. Исламистов, по самым скромным подсчётам, у нас 700 тысяч. Из них минимум 10 тысяч симпатизируют ИГ.

Ошибочно считать, что в ИГИЛ попадают только люди из неблагополучных семей. По словам эксперта-исламоведа, очень часто в ИГИЛ вербуют детей чиновников, золотую молодёжь. Многие из них «с жиру бесятся» или отдают дань моде.

Предупреждён – значит вооружён

Многие думают, что главный канал вербовки в террористические организации – Всемирная паутина. Однако, как утверждает Роман Силантьев, основной канал – это друзья. Порядка 45% людей, по его данным, стали членами террористических организаций под влиянием знакомых.

– Классический пример. Был актёр сериалов Вадим Дорофеев. Его друг обратил в ваххабизм, и за девять месяцев человек стал боевиком. Жена получила смс, что он пал смертью шахида. Она все эти месяцы наблюдала изменения в поведении, что он в интернете на страничке в «ВКонтакте» размещал что-то странное. Подумала: ну, кто-то за «Спартак» болеет, кто-то за ИГИЛ, дело житейское, перебесится. Не перебесился.

Те же родственники или знакомые увлекают в секту. Любой человек, который попадает в такую религиозную организацию, очень быстро ставит ультиматум родным: или они принимают эту веру, или отношения с ними заканчиваются. Вот, например, принял отец ваххабизм, значит, всей семье придётся либо сбежать от него подальше, либо тоже его принять.

Другой канал вербовки – места заключения. Около 10% террористов завербованы за колючей проволокой. В наших тюрьмах террористы и экстремисты исламистского характера сидят на соседних скамьях с ворами и убийцами и ведут их вербовку на верную службу боевикам. А потом новообращённые экстремисты отправляются в горячие точки и погибают. И это в лучшем случае. Худший вариант – когда они пытаются устроить ИГИЛ в России. А ведь это может случиться в любом регионе.

– Если человек принимает ислам, будучи этнически православным, будьте уверены: в 75% случаях это секта. И не просто тоталитарная, а террористическая. Тому пример – Новгородская область. Казалось бы, оплот православия, образцово-показательный регион, но 50% новообращённых в ислам – русские, украинцы, молдаване. Из них 70% склонны к террористическим и экстремистским идеям, – отметил Роман Силантьев.

По опыту религиоведа, часто вербуют в студенческих общежитиях. Сначала обращают в традиционный ислам, а дальше это может перерасти и в экстремистскую форму. Одно из основных направлений вербовки – некрасивые и неуспешные в личной жизни девушки.

Сегодня в ИГИЛ живёт около 8 млн человек. И многих девушек туда увозят не с целью воевать, а в качестве сексуальных рабынь и рабов или бесплатной рабочей силы. Помимо этого, они вербуют и квалификационных специалистов для обеспечения комфортной жизни себе.

– Есть мнение, что ваххабиты – ревнители традиционных ценностей, что есть развратный западный мир, где гей-парады и культ потребления, а есть благочестивые ваххабиты, которые спят на циновках с одним автоматом на двоих, воюют с проклятыми кафирами (иноверцами). По факту мы наблюдаем, что развитие гомосексуализма в ваххабитских странах в разы больше, чем в Голландии. В той же Саудовской Аравии наличие мальчиков в гареме является предметом роскоши и вожделения. Эти люди бисексуальны на 80%. Показная роскошь – визитная карточка этих товарищей. Там нет речи ни о какой социальной справедливости или равенстве, – деромантизирует террористов Роман Силантьев.

А как в Забайкалье?

– Забайкальский край выглядит регионом спокойным. Ситуация в некоторых регионах гораздо хуже, – отметил эксперт.

Безопасность региона, по его словам, во многом зависит от бдительности чиновников и правоохранителей. Кто-то (как, например в Амурской области) сразу отнёсся с настороженностью к появлению исламистов и не допустил их распространения в регионе. Другие не оказали этому должного внимания, и сейчас в таких регионах, как Приморье, Бурятия, Карелия, Татарстан, с этим беда.

Несмотря на то, что наш край находится в тысячах километров от мест боевых действий, это не означает, что мы в безопасности. Но и подозревать каждого встречного в пособничестве терроризму тоже нельзя. Просто будьте чуточку внимательнее к своим родным и близким, чтобы в случае, если кто-то из них попал в сети террористических сектантов, вы могли вовремя заметить это и вытащить их из костлявых пальцев неминуемой смерти, которая непременно ждёт их, если они ступят на этот скользкий путь.

Дырявый карман

Забайкальские учителя приостановили работу из-за невыплаты зарплат

Забайкалье с периодичностью раз в три месяца трясёт от задержек заработной платы бюджетникам. Так уж повелось, но с начала 2015 года уже третий раз забайкальские бюджетники готовы выйти на забастовки.

40 учителей

10 декабря педагоги Приаргунской общеобразовательной школы, в которой учатся 930 детей, приостановили работу из-за задержки зарплаты.

По словам зампредседателя краевого профсоюза работников образования и науки Елены Шестаковой, заявления о приостановке работы написал 41 педагог.

– Все учителя находятся на рабочих местах, но уроки отменены. Занятия проходят только в 11 классах, а также в дошкольной группе. Остальные ученики получили домашние задания, – сказала Шестакова.

На общем собрании коллектива, которое прошло накануне, присутствовал директор учреждения, председатель районной профсоюзной организации.

По словам Елены Шестаковой, представители администрации Приаргунского района отказались от участия в собрании, поскольку задолженности по выплатам из районного бюджета нет. Весь технический персонал школы зарплату за ноябрь получил вовремя.

На тот момент из регионального бюджета средства на зарплату педагогам не поступали. Учителя, не получившие аванс за ноябрь, составили коллективное обращение в прокуратуру в связи с нарушением сроков выплаты, которые прописаны в коллективном договоре. Кроме того, районная организация отраслевого профсоюза направила в краевое министерство образования письмо, в котором уведомила о предзабастовочной ситуации в школах Приаргунского района.

– 7 декабря коллектив школы уведомил директора о приостановке работы с 10 декабря до полной выплаты зарплаты за ноябрь, сообщив, что в случае выплаты части зарплаты (аванса) работа возобновлена не будет. В настоящее время нет возможности осуществлять любые платежи, накапливаются долги за коммунальные услуги, частью коллектива произведена реструктуризация кредитов в Сбербанке, что повлекло увеличение сроков кредитования и платежей по кредитам. Считаем подобную ситуацию недопустимой, так как приостановка работы напрямую нарушает права детей на получение образования, – говорится в заявлении коллектива школы.

Всего в Приаргунском районе 33 образовательных учреждения. По информации районной профсоюзной организации, на протяжении 2015 года педагоги регулярно сталкиваются с задержками заработной платы и также готовы пойти на крайние меры.

Людям в принципе все равно, что происходит в Забайкальском крае, и тот многомиллионный долг, накопившийся в бюджете, их волнует мало. И их можно понять. С одной стороны, банки требуют выплат, с другой, коммунальщики грозятся подать в суд на задержку оплаты, а тут ещё и дети, которые, как бы это странно ни звучало, хотят есть и пить. Ну не объяснишь ребёнку, что в бюджете денег нет.

Депутаты просят

Депутат Государственной Думы Владимир Поздняков просит губернатора Забайкальского края Константина Ильковского погасить задолженность перед педагогами. Да-да, именно просит, мол, недопустима такая ситуация, прошу погасить.

В Центральном Комитете коммунистической партии приняли заявление солидарности с бастующими в Приаргунске Забайкальского края учителями средней общеобразовательной школы.

Председатель ЦК компартии Максим Сурайкин подчеркнул, что ситуация, в которой оказались педагоги по вине недобросовестных чиновников от образования, в этом городке нетерпима. Забастовка учителей в Приаргунске была объявлена после серьёзной задержки зарплаты.

Вмешалась в дело и прокуратура. Прокурор Забайкальского края Василий Войкин доложил заместителю Генерального прокурора РФ Ивану Семчишину о приостановке работы учителей Приаргунской средней школы из-за задержки зарплаты.

Причиной невыплаты, отмечает Войкин, является дефицит средств краевого и муниципального бюджетов. Информация о задолженности в установленном порядке была ранее доведена до сведения Министерства финансов Российской Федерации, однако поступающие ежемесячные доходы и суммы дотации из федерального бюджета не обеспечивают полного и своевременного её покрытия, в связи с чем проводится работа по дополнительному привлечению источников для финансового обеспечения этих выплат.

Роструд у нас пропишется

Проверку по факту забастовки учителей в Приаргунске начал и Роструд.

По поручению министра труда и социальной защиты Максима Топилина Федеральная служба по труду и занятости приступила к проверке Приаргунской средней школы, в которой объявили забастовку более 40 учителей.

На сайте Роструда отмечается, что сложившаяся ситуация стала возможной в связи с ошибками, допущенными в администрации Забайкальского края при организации бюджетного процесса. В настоящее время региональные органы исполнительной власти принимают меры по погашению задолженности.

В принципе, Роструд скоро у нас пропишется. Ещё не так давно у нас побывал руководитель Федеральной службы по труду и занятости Всеволод Вуколов, который в сентябре прилетел разбираться с задержками зарплат.

В частности, тогда денег вовремя там не получили сотрудники учреждений культуры, образования, здравоохранения, органов местного самоуправления.

По завершении проверки виновные в правонарушениях должны были быть привлечены к ответственности.

Говорили же – нет денег

Ещё в октябре министр экономического развития Сергей Новиченко на встрече с Всеволодом Вуколовым заявил, что для выплат зарплат в региональном бюджете не хватает порядка 3,4 миллиарда рублей.

– В настоящее время мы отмечаем снижение ежегодного поступления собственных налоговых и неналоговых доходов, которые реализуются с отставанием на 4 миллиарда рублей к годовым бюджетным назначениям. Ожидаемая оценка расходов на первоочередные социально значимые мероприятия составит около 75% от общей суммы расходов – это порядка 50 миллиардов рублей, в том числе на заработную плату в этом году необходимо почти 27 миллиардов, – сообщил тогда он Вуколову.

Тогда Сергей Новиченко сообщил, что к концу 2015 года ожидаемый объем доходов в крае составит 8,9 миллиарда рублей, а расходов – 18,2 миллиарда, в их числе затраты на погашение кредитов, взносы на обязательное медицинское страхование работающего населения, социальные выплаты. В итоге, фактически ожидаемая кредиторская задолженность на конец года составит 9,3 миллиарда рублей.

Министр добавил, что в существующих экономических условиях без дополнительной финансовой поддержки собственные доходы края не позволят реализовать указы президента РФ, в частности, это касается увеличения заработной платы бюджетным категориям граждан.

Хвост осенний

Задерживать заработную плату бюджетникам начали ещё в ноябре. Тогда забайкальское краевое профобъединение сообщало о том, что работникам в Петровск-Забайкальском районе не выплатили 11 миллионов рублей заработной платы из-за ареста счетов организаций.

Там считают, что это связано не только с несвоевременным перечислением денежных средств из бюджета края, но и арестами счетов бюджетных учреждений. В сентябре из-за долгов по обязательным платежам были арестованы счета в семи образовательных учреждениях Читинского района, в октябре такая же ситуация сложилась в Борзинском районе.

Тогда же в ноябре только после вмешательства трудовой инспекции был выплачен миллионный долг по заработной плате |68 работникам Газ-Заводской районной больницы. А четырёхмиллионный долг вернули 72 работникам Акшинской больницы. В начале октября стало известно о том, что медикам Красночикойской ЦРБ не отдали заработную плату за август и сентябрь.

И это несмотря на то, что 11 сентября Новиченко пообещал, что до 12-го будет выплачена вся заработная плата работникам социальной сферы.

Наверное, это заявление министра было связано с тем, что Минобрнауки РФ заговорило о проверках задержек заработных плат.

Тогда работники образования Забайкалья не получили более 486 миллионов рублей аванса и заработной платы за август. По его словам, выплат ожидают более 26 тысяч работников краевых и муниципальных учреждений образования.

В ноябре же прокуратура вынесла представление губернатору Константину Ильковскому за задержку зарплат учителям.

Проверка выявила, что органами власти края «в нарушение требований законодательства надлежащим образом не исполнялись обязательства по поддержке семьи, материнства и детства, социальной защите семей, имеющих детей». Нарушались сроки выплаты пособий многодетным семьям. Причём имелась задолженность по выплате пособий даже за февраль и март текущего года. Нарушались сроки выплаты и иных видов социальных пособий на детей, установленных региональным законодательством.

В принципе, Бурматов предупреждал ещё в августе, что задержка зарплат бюджетникам недопустима, на заявление Ильковского, который спрогнозировал возможные задержки.

– Мы их будем минимизировать, но задержки возможны, – сказал Ильковский, отметив, что в скором времени нужно будет начинать выплачивать отпускные, с которыми тоже возможна задержка.

Пиковый март

Помним мы мартовские забастовки учителей, которые впервые за несколько лет всколыхнули Забайкальский край.

16 марта 55 учителей Краснокаменска не вышли на работу в связи с задержкой выплаты аванса за февраль и вышли на работу только 24 марта.

Тогда, по информации прокуратуры, задолженность по зарплате достигла 1 миллиарда рублей.

Сейчас уже минфин края перечислил более 300 млн рублей на счёт министерства образования, и до 15 декабря учителям будет выдан аванс.

О том, что задержки заработной платы происходят по всей России, – не правда. Стоит вбить в поисковик «задержка заработной платы», и выходит только Забайкальский край.

Убийство ребёнка в Олдонде

Пожизненный срок отбывает невиновный?

Всё ещё живы в памяти жителей села Олдонда Борзинского района воспоминания о трагической смерти полуторагодовалой малышки, найденной в тот роковой день, 24 января 2013 года, сожжённой в печи частного дома. Чудовищная смерть Аллочки Шипицыной с самого начала была окутана пеленой неизвестности, стечением странных обстоятельств и всевозможных слухов.

Тогда по горячим следам убийца был быстро найден. Им оказался родной дядя погибшей девочки. Сегодня он отбывает своё пожизненное наказание за содеянное в Минусинской тюрьме, которую ещё называют Минусинским «архипелагом».

В редакцию газеты «Вечорка» пришло два письма. Автор первого — сам осуждённый детоубийца Андрей Гаджиев, второе письмо написала жительница Борзинского района, которая уверена в невиновности первого. Оба автора настаивают на пересмотре дела Гаджиева, ибо, по их словам, настоящий убийца всё ещё разгуливает на свободе. Орфографию и пунктуацию мы сохранили.

Письмо Андрея Гаджиева

«Решил написать в вашу газету, потому что не знаю, куда обратиться. Возможно, соответствующие органы правосудия всё-таки проверят надлежащим образом факты и обстоятельства моего уголовного дела.

При обращении в Прокуратуру Забайкальского края, для того чтобы они сделали соответствующую проверку моего уголовного дела, указывая в заявлении на очевидные несоответствия выводов досудебного следствия, а впоследствии и выводов суда первой инстанции, мне было отказано в виду отсутствия оснований для мер прокурорского реагирования. В рассмотрении моей жалобы по существу в Президиуме Верховного суда, мне также было отказано. Хотя на основании косвенных доказательств, суд первой инстанции вынес мне приговор, назначив при этом самое максимальное наказание, которое предусматривает УК РФ, то есть пожизненное лишение свободы. Для того, чтобы вынести такой суровый приговор, нужны веские неоспоримые доказательства. Но на Забайкальский краевой суд такие критерии видимо не распространяются. Верховный суд также указал, что суд первой инстанции не нарушил нормы Уголовно-процессуального кодекса, — пишет Гаджиев. — Просто абсурд какой-то, я подаю надзорную жалобу в Верховный суд на выводы суда первой инстанции, опровергая в своих доводах выводы суда первой инстанции, а Верховный суд, ничем не опровергая мои доводы, отказывает мне в рассмотрении надзорной жалобы. При этом мотивируя свой отказ выводами суда первой инстанции, взятыми из контекста моего же приговора, который вынес суд первой инстанции, прямо фантасмагория какая-то».

Автор продолжает своё письмо рассказом о необоснованности предъявленного ему обвинения, о возможной фальсификации экспертиз, о мотивах преступления. «Основанием приговора и доказательством, указывающим на умышленное убийство с особой жестокостью, послужило моё чистосердечное признание, которое, по сути, тоже не могло быть положено в основу приговора, так как оно не подтверждено иными доказательствами, подтверждающими конкретно мою причастность к этому преступлению. Показания свидетелей, по моему мнению, тоже не могут оцениваться судом, как доказательство преступления. Во-первых, никто из них не был очевидцем преступления. В своих показаниях свидетели указывают на то, что они делали до того как исчез ребёнок и после того, как они обнаружили пропажу. Но между этими событиями, которые «до» и «после» есть промежуток времени в полтора часа. И что они делали это время, никому неизвестно. Мою одежду отправили в Иркутск на экспертизу, никаких биологических следов потерпевшей на одежде выявлено не было, как и на ноже, не было ни моих отпечатков рук и потожировых желёз. К слову сказать, что в момент отсутствия свидетелей в этом же помещении находился отец ребёнка. А что на самом деле делали в это время свидетели — это ещё вопрос. До того как моя сестра обратилась к первому постороннему человеку за помощью прошёл уже час с лишним времени. Откуда у следственного комитета уверенность, что они говорят правду?» — задаётся вопросом Гаджиев.

Что касается причин преступления, то, по словам Андрея Гаджиева, мотив был надуман и никаких неприязненных отношений между ним и свидетелем не было. «А что касаемо того, что я злоупотреблял алкоголем, так это моё личное дело. Я жил один в этом доме и никому не мешал, был сам себе хозяин. И тут они изъявили желание истопить у меня баню. Хотя постоянно ездили к младшему брату свидетеля, живущему у меня по соседству. И если бы он испытывал ко мне неприязнь, разве бы они поехали ко мне в баню? Да и после всего случившегося я был в полном их распоряжении в течение 4 часов, и никто мне даже морду не набил — это при таком раскладе? Лично я приложил бы все усилия для того, чтобы убийца моего ребёнка прекратил своё существование на этой земле. И с другой стороны, что мне мешало убить его самого, если бы у меня была к нему неприязнь», — пишет автор.

Сам Гаджиев того вечера не помнит, знает, что происходило, только до определённого момента — как пришёл из бани и выпил поданный свидетелем стакан спирта. Он утверждает, что понятия не имеет, почему у него в крови нашли наркотики.

«Подвожу итог, как имея такие сомнительные доказательства, взять и лишить человека жизни. Ведь когда меня арестовали, никто даже и не думал, что может быть, это не я сделал. Перед следственным комитетом стояла другая задача — грамотно выстроить доказательства по уголовному делу, хоть и косвенные, а о том, кто это сделал, никого даже не интересовало. Хотелось бы, добиться пересмотра дела или хотя бы прокурорской проверки», — заключает Андрей Гаджиев.

Убийца на воле

Второе письмо пришло от жительницы Борзинского района, также в защиту пожизненно осуждённого Гаджиева.

«Страшно, когда следствие ошибается и невиновный человек осуждён к пожизненному заключению, а настоящие убийцы живут и здравствуют. Так произошло с Андреем Гаджиевым в январе 2013 года. Но время ещё есть, чтобы разобраться, ещё не все свидетели этой пьянки допрошены, они уже не молчат, может и найдётся тот свидетель, который видел, как погибла Аллочка Шипицына, и как потом инсценировали её сожжение в печи, подставив Гаджиева», — такими словами женщина начинает своё письмо.

«Как выяснилось в суде, свидетелей этого преступления не было, были только полупьяные понятые, которых привезли в зал суда. Суд проходил с обвинительным уклоном. Прокурор Шипицын, однофамилец Шипицыных, почти не слушал и не слышал речь Гаджиева, да и адвоката тоже, а если следствие сначала бы заинтересовало, что за люди потерпевшие? Может не сделали бы поспешных выводов? — подчёркивает автор письма. — 23 января 2013 года — день памяти Шипицына Евгения, который прослужил в Чечне и благополучно вернулся домой, но почему-то умер загадочной смертью в Борзе, в зимовье у сестры, якобы отравился угарным газом. Евгений был братом «фермеров» Шипицына Д. и Шипицина Г. Но 23 января 2013 года, почему-то именно в доме в селе Олдонда, где жил Гаджиев, Шипицын Георгий решил организовать «банное помытие». По показаниям свидетелей, накануне убийства девочки между Шипицыным Г. и Шипицыным Д.состоялся разговор, что им надо поделить своё фермерское хозяйство, так как Титова А. и Шипицын Д. собрались переезжать в Борзю на жительство. Через некоторое время Шипицын Г. удочеряет дочь Уваровской С., с которой сожительствует, а вскоре происходит это страшное преступление», — пишет жительница.

Как рассказала в письме читательница, в начале июня родители погибшей Аллочки отмечали бурно её день памяти. Девочке исполнилось бы два годика. Много там людей гуляло и не один день. Жизнь Шипицыных, по исходя из изложенного в письме, окружена чередой загадочных смертей. После смерти Аллочки они похоронили сестру Олю, которая умерла по неустановленной причине, незадолго до этого топором была зарублена мать братьев Шипицыных.

«Все странно. На похоронах девочки не было народу, ни деревенских, ни их многочисленных родственников. Деревня как будто замерла в ожидании, что у этих неадекватных людей что-то ещё случится страшное. Потому что пьянство продолжается, преступления продолжаются. А у Андрея Гаджиева не было даже ни крови, ни сажи на руках и одежде, это подтверждает следствие. Кто убийца?», — такими словами заключает своё письмо защитница названного детоубийцы из Олдонда.

P.S. В распоряжении редакции имеются данные о свидетелях, которые не фигурируют в материалах уголовного дела. Возможно, они смогут пролить свет на это преступление. «Вечорка» готова предоставить следствию их имена и фамилии, если правоохранительными органами будет дана гарантия охраны жизни и здоровья этих людей.

Земля Ивановская

Селу Ивановка, (а вместе с ним и корреспонденту «Земли»), что находится в одиннадцати километрах от Нерчинского Завода, повезло: доехать сюда из районного центра можно всего лишь за 50 рублей на проходящем транспорте.

Без скота – никуда!

«Узловой» населённый пункт, через который проходит транспорт на Сретенск, Борзю, Приаргунск и другие райцентры, «счастливчик». До других сёл района добраться можно на личном автомобиле или заплатить частнику от трёхсот рублей за 20 километров пути. Так называемый общественный транспорт здесь давно забыли и индивидуальных предпринимателей, занимающихся пассажирскими перевозками внутри района, нет.

На этом везение, начавшееся с семи часов утра, не закончилось. По стечению обстоятельств, моим «гидом» в Ивановке стала Ольга Балябина, технический работник школы и депутат совета поселения. Из её уст сразу же прозвучала простая характеристика «жизненной сути» в нынешнем забайкальском селе: «Сейчас, чтобы учить, одевать и кормить детей, нужно работать и держать не меньше десяти голов скота. А тут ходят слухи, что наверху собираются принять закон о том, чтобы с тех, кто содержит больше двух голов в личном подсобном хозяйстве брать большой налог. Вот тогда как выживать будем? И так сейчас перекупщики мяса в селе предложили закупочную цену за килограмм говядины 120 рублей. Совсем недавно сахар в магазине стоил больше семидесяти рублей, сейчас цена немного упала. В ягодный сезон при таких ценах варенье не приготовить, так что теперь не обойтись без морозильного ларя, а чтобы ларь купить одной головы скота точно не хватит – надо две вывести».

«Сельскохозяйственный потолок» ветерана труда

Ивановка побывала пятым отделением совхоза «Большезерентуевский», потом появился совхоз, а затем и пчелосовхоз с одноимённым названием «Ивановский», с двумя отделениями в Ивановке и Байке. Хозяйство зачастую было признанным лидером в районе. Люди, поднимающие хозяйство и заставшие его расцвет и падение, ещё живут в своём селе. Владимир Николаевич Белоносов из прожитых 67 лет 47 отдал коллективному хозяйству и до сих пор трудится в ООО «Ивановское», причём не один. Три сына Белоносовых – Алексей, Николай и Павел остались в Ивановке и тоже трудятся в хозяйстве. Уже давно никто не сетует на то, что деньги видят редко. «Две лямки тянем, одну уже потихоньку опускать начинаем», – говорит Владимир Николаевич, рассказывая о личном хозяйстве и заработанной пенсии. «Когда оформлялся, мне сказали, вам не нужно ничего оформлять у вас же «потолок». «Потолок» для ветерана труда и труженика, имеющего награды, массу грамот и благодарностей, «низковат» оказался: досталось труженику от государства всего семь тысяч рублей. Сейчас пенсия потихоньку увеличилась, а тогда пояснили просто: «А что вы хотели, это же сельское хозяйство, тут всё ниже».

В годы расцвета ему как передовику и бригадиру зерноводческого звена не один раз предлагали путёвки – в Болгарию, на ВДНХ, по странам Прибалтики. «Как-то не получилось, то баню рублю, то зимовьё строим», – без особого сожаления говорит он. От воспоминаний о тех «золотых» годах лицо его молодеет. «Только пшеницы сеяли около тысячи гектаров, посевы овса доходили до шестисот гектаров. От двухсот до четырёхсот гектаров гречихи, как медоноса, засевали. Частенько пшеницы «брали» больше 30 центнеров на круг, а урожайность гречихи доходила до 20 центнеров с гектара. Овёс, бывало, сеяли по стерне после пшеницы и «брали» по 20 центнеров на круг. Урожай отменный был за счёт паров, по тысяче гектаров каждый год поднимали, да и удобрения были всегда. Обычно хозяйству вагон выделяли, вывозили со станции на «Кировцах». Девять отар было в Ивановке и две в Байке, возле каждой сеяли овёс на «зелёнку» – вспоминает Владимир Николаевич, молодея на глазах так, что становится понятно: пашня, оттаявшая весной земля, комбайны и тракторы – «пуповина» навсегда связавшая его с родным селом.

Сегодняшний день Ивановки

Сегодняшнее общество с ограниченной ответственностью «Ивановское» живёт «поскромнее». Уменьшились размеры посевов: по 500 гектар пшеницы и овса засевали в этом году. Засуха совсем посевы не уничтожила, но урожай по ивановским меркам получили не ахти: около шестисот тонн пшеницы и примерно 300 тонн овса. Уже несколько лет здесь закладывают свои семена: пшеницу «Терцию» и «Бурятскую» и овёс «Талисман». Сейчас весь урожай «просеян-провеян» и ангар на зернотоке украшают бурты пшеницы и овса. То, что здесь пока есть что очищать «рассказывают» две установки «ЗАВ», возвышающиеся на территории зернотока.

Если говорить о мясном направлении, то овец в хозяйстве не осталось, а животноводческая ферма находится в Байке. Доярок в «Ивановском» сейчас нет, коров попросту не доят, растя телят на подсосе.

Что касается численности скота на личных подворьях, то Ивановка по этой части рекордсмен – 985 голов КРС насчитывается во дворах селян, держат лошадей (126), овцы тоже имеются (183). Содержат селяне овечек, несмотря на то, что расплодившиеся волки частенько сокращают овечье стадо.

Глава сельского поселения «Ивановское» Галина Ильинична Деревцова сначала пошутила: «Третий срок «доматываю». А потом на вопрос «как работается» ответила: «С каждым годом всё труднее, ни один принимаемый закон не делает нашу жизнь лучше. В 2014 году поселение шесть месяцев прожило на собственные доходы от налога на доходы физических лиц и аренды земель золотодобывающим предприятием ООО «Каракканский», а с первого января 2015 года, согласно закону, аренда земель «ушла» в район. Специалисты сельской администрации получают по 50-70% от прежних заработных плат, а объём работ всё увеличивается». Правда, есть от «золотарей» и польза – за счёт спонсорской помощи поменяли кровлю и поставили пластиковые окна в детском саду. Что касается инфраструктуры, то в Ивановке современный детский сад и основная общеобразовательная школа, есть почта и функционирующий фельдшерский пункт. Самое «больное» место – сельский клуб, давно требующий ремонта. Галина Ильинична пояснила, что проектно-сметная документация на ремонт готова, только бы средства найти, видимо, опять придётся уповать на спонсоров. В селе Байка клуба нет совсем.

Коснулась села и всколыхнувшая край аренда земли Китаем. 19 тысяч гектаров земли имеется в поселении, а используется только восемь. Рады бы использовать, пахать и сеять больше, только где техника, горючее и господдержка. Весной на сельском сходе делегации, прибывшей для «беседы насчёт земли» ивановцы отказали. Не поверили данным обещаниям, да и печальный опыт последствий эксплуатации сельскохозяйственных земель в крае имеется. Значит, надеются люди на лучшие времена, когда земля не будет простаивать понапрасну.

Три поколения в одном доме

Когда-то в этот старинный дом Галина Матвеевна Деревцова ходила в ясли, а теперь живёт здесь с сыном Алексеем, невесткой Натальей и двумя внуками. Семь десятков лет в Ивановке, из них 58 лет отдано работе в колхозе, а потом совхозе. Двенадцатилетней девчонке пришлось бросить пятый класс в районном центре по простой причине: старший брат, у которого она жила переехал и жить стало негде, вот тогда она и пришла в колхоз. Веяла зерно на току, работала на сенокосе, а затем и группу телят набрала, да немаленькую – 70 голов. «Было откуда набирать, дойных групп на ферме тогда было двенадцать», – вспоминает Галина Матвеевна, а я вижу руки, изведённые полиартритом, которые она не знает как «уложить» ночью – в ход идут мази и настойки, дающие временное облегчение. 36 лет она просто доила коров. Свой первый опыт до сих пор помнит: «Все доярки давно подоили и сидят в машине, а я всё с ведром. «Поехали, вечером доделаешь», – пошутили они, дожидаясь 17-летнюю девчонку, которая упрямо довела дело до конца. За два года перед пенсией «вышло» Галине Матвеевне «послабление» – работала учётчиком на ферме. «Кулаки не держали», – с улыбкой говорит она, но свою корову до сих пор доит сама, не уступая молодой невестке. Она ветеран труда, ударник 11 пятилетки, имеет много грамот и благодарностей, в 1988 году Галине Матвеевне даже на ВДНХ довелось побывать. «Ездили вдвоём с дояркой из Михайловки. Много не посмотрели, «гида» к нам не приставили, а сами только «сельскохозяйственную часть» посмотрели – и в гостиницу, заблудиться в Москве боялись», – смеётся Галина Матвеевна, вспоминая городские «приключения».

Она пережила разные времена, подняла вместе с семьёй старшего Алексея, детей рано умершего сына. Теперь вместе с бабушкой и родителями живут внуки – Костя и Слава. Она не жалуется на свою жизнь и задаёт мне традиционный в сёлах вопрос: «Как там в других местах, мы, наверное, хуже всех теперь живём?». Что ответить…

Закрывая страницу

Ещё по одной счастливой случайности, провожал меня из села шестилетний Вова Панафидин, рассказавший, как летом ходил собирать землянику и как ездил в Нер-Завод в поликлинику. «Почти город» ему понравился, но дома всё равно лучше. Пока ждала проходящий через село автобус сообщением «Приаргунск – Нер-Завод» он успел покататься на калитке-вертушке дома культуры и забраться на арку ворот, чтобы оглядеть окрестности с высоты. «Сегодня с утра два самолёта пролетало», – поделился он радостной вестью, а когда открылась дверь подъехавшего автобуса, махнул рукой и по-свойски сказал: «Пока!» Деревенские ребятишки – «выпускники» детского сада, завидев на улице своего воспитателя – Наталью Деревцову, бегут навстречу с распростёртыми руками, чтобы обнять и рассказать об успехах и неудачах. Здесь своя, зачастую непонятная горожанам с виду неспешная жизнь, где все друг друга знают и лишний раз не бросаются словами. Кто-то из учёных сказал: «Село – почва жизнеспособности народа и одно из ключевых условий его процветания в будущем».

Стоит ли в очередной раз говорить о том, как живёт сейчас наше «ключевое условие» российского процветания. В каждом сельском населённом пункте забайкальского края с ностальгией вспоминают «брежневский застой», позволивший спокойно смотреть в будущее, не переживать за детей, обзаводиться мотоциклами и машинами и просто трудиться в совхозе, не накладывая на плечи «лямку» большого личного хозяйства. «Денег хватало, не нужно было в своём дворе держать столько скотины как сейчас», – сказал Владимир Николаевич Белоносов, по-прежнему крепко стоящий на земле, за счёт извечной крестьянской работы. Он рассказывает о том, что жена – совхозный бухгалтер Любовь Ивановна Белоносова, сейчас лечится в фельдшерском пункте. «Стареет народ, болеют много, по семь человек в день только капельницы в ФАПе делают», – говорит он. А я вспоминаю «грандиозные планы» программы модернизации здравоохранения, где значится ликвидация этих «сельских лечебниц» до 2018 года и замена их офисами врачей общей практики. Интересно, где будет расположен тот «офис» в отдалённом Нерчинско-Заводском районе, где из пяти сельских участковых больниц осталась только одна амбулатория в Горном Зерентуе, а из 80-ти коек больничного фонда сохранили три десятка, теперь ещё и инфекционное отделение закрыли.

Так что пока с медициной в селе всё хорошо, а что там впереди никто и не загадывает.

Опять мясо наложили

Я уезжаю из Нер-Завода. В семь часов утра маршрутное такси сообщением «Нерчинский Завод – Чита» подъезжает к назначенному месту, называемому остановкой. Везёт тому, кого подвезли на машине: никакого помещения на остановке нет, кроме навеса от дождя, так что риск обморозиться в ожидании транспорта реален. Водитель «маршрутки», покряхтывая, грузит на крышу своего «багажного» отделения сумки. «Да что вы там, одно мясо наложили», – возмущённо-удивлённо ворчит он, передвигая увесистые баулы. «Так, говорят, в Чите голод», – шутят внизу, обсуждая как выгоднее отправить студентам и городским родственникам деревенскую сытную провизию – в виде котлет и пельменей или «кусочками». В городе гостинцы уплетают за обе щёки, в магазинной продукции нет настоящего вкуса. Не даёт забыть его деревня, живёт неистребимый крестьянский дух, а о его живучести не кто-нибудь, ещё сам Салтыков-Щедрин писал…

Из «Забрабовской» шинели

20 декабря (7-го по старому стилю) 110 лет назад вышел первый номер газеты «Забайкальский рабочий». Газета прожила такую длинную творческую жизнь, что сама по себе стала явлением политической и культурной жизни края.

Газета трижды рождалась и огромное количество раз менялась, в том числе и в своих политических и идеологических воззрениях.

7 декабря 1905 года состоялось её самое первое рождение. Это была газета, во многом не похожая на все последующие издания уже потому, что в тот период она была органом самой радикальной – революционной оппозиции. В советский период её первые номера были буквально канонизированы, что ставило преграду на пути объективной оценки их качества. А ведь в сравнении с другими изданиями края тех лет с журналистской точки зрения газета была серой, необъективной и амбициозной. При этом классовая ненависть красной нитью проходила через все её страницы.

Вот лишь один маленький пример из шестого номера газеты, вышедшего вскоре после подавления Читинского восстания 1905 года. В «Даурском вестнике» журналист Богуславский выступил с резкой критикой барона Меллер-Закомельского, но не стал ругать барона Ренненкампфа. «Забраб» же обрушился с руганью на всех троих, прямо заявив об их будущем: «В день победы у революционного народа хватит фонарных столбов и для Закомельского, и для Ренненкампфа, и для либерального писателя-шпиона Богуславского». Честно говоря, я никогда не любил «Забраб» первого рождения.

Гораздо интереснее газета стала после своего второго рождения 17 марта 1917 года. За небольшой период до августа 1918 года она также трижды меняла свою идеологическую позицию. Была меньшевистской, меньшевиков-интернационалистов, не признавших Октябрь 1917 года, и, наконец, большевистской. При этом была яркой, полемичной, очень информационной. У меня есть мечта когда-нибудь собрать все номера газеты этого периода и издать их отдельной книгой. Но боюсь, что на это уже не хватит времени.

11 июня 1924 года газета родилась в третий раз. И с того времени она всегда оставалась и по сей день остаётся главной региональной официальной, а порой и официозной, газетой. В связи с этим понятно, что, к примеру, её нынешняя идейная позиция прямо противоположна той, что была в советский период. Но и в советский период «Забайкальский рабочий» был разным.

Я влюблён в газету, какой она издавалась в 20-е годы. Журналисты с хорошим, минимум гимназическим, образованием, и с настоящей идейной убеждённостью делали просто замечательную газету. Они искренне верили в то, что советский журналист наряду с идейной убеждённостью коммуниста должен был обладать оперативностью американского репортёра. Сотрудники газеты считали себя борцами победившей партии, призванные бороться с любым злом, мешающим строить светлое будущее. Письма рабкоров и селькоров, репортажи из зала суда, смешные фельетоны и бытовые зарисовки и сегодня вызывают неподдельный интерес.

В 30-е годы газета стала иной, можно сказать, что жизнь ушла с её страниц, осталась одна пропаганда. Ну, а призывы «Добить троцкисткофашистских гадин» обернулись трагедией для самой редакции. Отдельный период – Великая Отечественная война. Коллектив редакции вносил свой вклад в дело Победы. Ведь и у той войны составной частью было информационное противоборство.

Замечательной газета была в 60-е и 70-е годы, неслучайно в тот период из её рядов вышла масса маститых писателей и поэтов. Именно тогда она стала по-настоящему любимой и авторитетной «Забайкалкой», о которой с теплотой и сегодня вспоминают ветераны. Постсоветский период (начиная с 90-х и до наших дней) – отдельная тема, которую историкам ещё предстоит осмыслить.

Важно, что газета, причём единственная из всех печатных изданий края ежедневная, живёт и сегодня. Трудно живёт, непросто, напряжённо, но живёт. И молодой коллектив ищет своё новое лицо.

Можно смело сказать, что из «Забрабовской» шинели вышли практически все краевые СМИ. И дело не только в том, что во многих средствах массовой информации пионерами были именно журналисты, прошедшие школу «Забайкальского рабочего». Каждая из ныне издающихся газет (и не только газет) в чём-то похожа на «Забраб» того или иного периода. Что-то они, сами не подозревая того, взяли у этой газеты и продолжают развивать на новом уровне.

Потому в канун юбилея хотелось бы пожелать этой газете продолжить свою историю, найдя достойное место в ряду всех других СМИ. А молодому коллективу – смелее смотреть вперёд, а не только оглядываться на свою, теперь уже 110-летнюю, историю.